Глава 3. Охотничья война

Сеид Хусаин был разгневан бесчинствами неверных в Казани, но ничего не смог тогда сделать, ибо Галикай с алатскими ворами помогали русским. Алаша, пользуясь этой поддержкой, смог вернуться в Москву с 50 тысячами воинов, а остальных оставил в Казани и Чуртане. Своего обещания он не выполнил, и его чиновники стали обдирать игенчеев не хуже, чем уланы и мурзы. Тогда Галикай признал власть Державы, перебил балынских сборщиков налогов и соединился с Янчурой для войны с Москвой. Мамыш-Бир-де тут же осадил Чуртан. Сеид немедленно послал Сары-Бахадира, сына Аталыка, на помощь Янчуре, а АхмедгБахадира - на соединение с Мамыш-Бирде. Бояры вышли против наших как из Казани, так и из Чуртана, похваляясь, что едут как на веселую охоту. Поэтому эту войну прозвали Охотничьей. Янчура притворно отступил к Биектау, где покончил с преследовавшими его 800 русских и 1200 “бетле татар“. Мамыш-Бирде с Мохаммед-Бахадиром также отступили от Чуртана к Симбиру и легко покончили с бросившимися за ними 1500 балынцев, 2 тысячами алатских воров и 3 тысячами чувашей. Алаша, получив известие об этом, пришел в ужас и хотел вывести из Казани и Чуртана остатки своих войск, но один его советник удержал его от этого словами: “Ты обещал прежде христианским богам истребить всех булгар до единого и отдать их земли боярам и простым воинам, и теперь не можешь отступить, не навлекая на себя проклятия наших богов и гнева воинов“.

Тогда Алаша послал в Булгар большую армию, и она воевала до 1554 года, уничтожая все на своем пути. В борьбе с неверными тогда пали и Галикай, и Янчура. Потом улубий оставил в захваченных казанских и арских городах свои гарнизоны, но они были перебиты после ухода армии игенчеями, которых возглавил помощник Гали-кая Таш-Мохаммед. А он был одним из шакирдов Ядкара и чудом уцелел в бою у медресе. Всюду он носил кусок камня от стены мечети “Мохаммед-Алам“ и когда молился перед боем, клал его рядом с собой...

А за Урусов бился один наш изменник - Шамай, беглый казак Япанчи. Он был проводником неверных, когда те ходили против Ян-чуры и Галикая. Таш-Мохаммед выследил предателя и, схватив его своими богатырскими руками, разодрал, как козленка. У него было 10 тысяч отчаянных храбрецов, но вторая армия Алаши из 20 тысяч русских и 40 тысяч татар все же выбила его из Эчке-Казана. Урусы, панически боясь Таш-Мохаммеда, отказались оставаться в захваченных городах, и тогда бояры разместили в баликах алатских воров и служилых татар. Те, неверные, полагали, что получат за это от русских булгарские земли, но вот снова пришли муджахиды Таш-Мохаммеда и враз покончили с ними. Две тысячи уцелевших алат-цев даже обрадовались этому, ибо рассчитывали присвоить земли убитых мурз. Когда третья армия неверных вновь выбила Таш-Мохаммеда из Эчке-Казана, эти “бетле татар“ы разместились во взятых арских городах и стали наполнять округу своими бесчинствами. Муджахид"ы перебили тысячу из них, а другую перерезали сами игенчеи. Таков был жалкий конец алатских воров... А молодцы Таш-Мохаммеда говорили, что не будут больше игенчеями до тех пор, пока не убьют сто тысяч врагов. Когда их спрашивали, почему так, они отвечали: “Зимой 1553 года неверные загнали сто тысяч мусульман - в большинстве стариков, женщин и детей - в дикий лес и там заморозили их. Мы видели тела несчастных, и сердца наши не оттают до тех пор, пока враги не захлебнутся в потоках собственной крови“.
Четвертая армия Алаши вновь выбила Таш-Мохаммеда из Арского иля, и он отступил в Кашан. Сеид-эмир Хусанн объявил его муджахидов своими казаками, а прибывших к нему на службу 2300 ногайцев бия Юсуфа направил к Мамыш-Бирде с приказом объявить их бия новым казанским улугбеком. Бек дерзко подъехал к столице и в виду ее провозгласил бия улугбеком. Алаша пришел в полное неистовство, узнав об этом, и велел пятому своему войску из 15 тысяч русских и 35 тысяч татарских кыпчаков взять Чаллы. Таш-Мохаммед держался в Кашане до последней возможности и уступил свой балик лишь после того, как у него осталась всего тысяча воинов. С ними он отошел к Чаллам, и сеид-эмир Хусаин велел всем уходить через Яр Чаллы. в Уфу. Таш-Мохаммед остался защищать столицу и после недели боев ночью скрытно оставил ее с 200 своих. Татары бросились за ним в погоню, но у Яр Чаллов были атакованы ярчаллынцами и подоспевшими агидельцами и вырублены до единого человека. Когда подошли урусы, многие ярчаллынцы не ушли в Уфу, а остались защищать свой балик. Бояры перехитрили защитников, велев своему ногайскому бию войти в город. Когда урусы притворно отошли, тот появился у частокола и выдал себя за наемника сеид-эмира - а действительно, он был родным братом казанского улугбека. Наши поверили и открыли ворота, что позволило ногайцам  взять их  и впустить  через  них русских.  Ярчаллынцы бросились через стену в поле, но утонули в снегу и быстро были переловлены. Довольный таким исходом дела бояр отослал пленных на строительство русской крепости на месте разгромленного балика Лаиш.

Шестая армия Алаши после этого вторглась в область Мамыш-Бирде. Кыпчаки Маджита сражались вяло, и субаши и чирмыши, раздраженные чрезвычайными поборами на содержание наемников, взяли и изгнали их вон... Урусы шаг за шагом теснили бека и не оставляли его в покое до тех пор, пока, наконец, он не перешел Кара-Идель и не ушел к Симбиру. Алтыш Нарык, надеясь, что угодливостью перед русскими сохранит иль под своей властью, вероломно схватил Мамыш-Бирде и выдал его неверным. Бояры обещали ему помощь против войска сеид-эмира Булгара, но обманули. Когда Мохаммед-Бахадир подступил к Симбиру, бывший возле него бояр нарочно отступил в поле и позволил черемшанцам взять и разгромить город. Мохаммед после разгрома Симбира легкомысленно двинулся дальше, не разведав местности, и угодил в засаду бояра. Правда, большей части черемшанцев удалось уйти, но их сардар попал в плен...

Алаша тогда уже замыслил войну с артанскими альманцами ради получения добычи, которой он не получил в Казани. Советник улу-бия уговаривал его повременить и добить Державу, но тот, распаленный рассказами послов и перебежчиков о слабости и богатстве Артана, обо всем забыл. По приказу Алаши посол Шах-Гали проехал в Уфу и предложил сеид-эмиру мир с Москвой в обмен на благословение тем участия булгарских беков в войне с Артаном на стороне русских и уплату дани зерном, скотом и мехами. Хусаин согласился. Охотничья война закончилась, и 10 тысяч булгар во главе с освобожденным Мамыш-Бирде и Ахмед-Бахадиром двинулись на Артан в составе войска Шах-Гали